(Передачу ведет корреспондент Гостелерадио СССР В. Белозеров)
Корреспондент (голос за кадром):
Красивым и здоровым хочется быть в любом возрасте. Однако преуспеть, как в том, так и в другом случае, сегодня чрезвычайно трудно. Наверное, проще найти клад, чем увидеть на прилавке вожделенную парфюмерную россыпь.
Что же касается медицины, то, слава богу, она всегда в поле зрения и в пределах досягаемости. Но хроническое отсутствие элементарных лекарств, масса других проблем ставят ее в положение той самой сердобольной феи, которая вышла на улицу, чтобы творить добро, но забыла дома все свои волшебные аксессуары. А между тем, в лице народной медицины у нее есть мощный, но не востребованный резерв. К народным целителям обращаются, как правило, в тех ситуациях, когда классическая медицина расписывается в своей беспомощности. И это не тема для злорадства, а скорее пища для размышления.
Сейчас в связи с созданием Фонда народной медицины у нас проходит ее бурный ренессанс. Найти в этом клондайке очередной самородок – естественное желание любого журналиста, пишущего на эту тему. Но в данном случае все произошло наоборот. Мзия и Николай Левашовы пришли на телевидение сами со своего рода меморандумом. После долгих обстоятельных бесед мы приступили к съемкам.
Николай Левашов (радиофизик-теоретик):
Действительно, сейчас нужно дать знания. Сейчас очень много, как раз… один… было несколько этапов, это третий этап мощный, когда вот всплеск таких вот объединяющих генетических способностей – вот сейчас очень мощный всплеск. Дети имеют… вот сейчас рождающиеся дети имеют колоссальные задатки и их нужно направить в нужное русло, не допустить, чтобы их возможности пошли на зло. И вот поэтому мы решили об этом говорить.
(съемка эксперимента с телекинезом).
Мужчина:
Переворачивай.
(двое мужчин переворачивают стол, на котором предполагается провести демонстрацию телекинеза, показывая, что под столом нет приспособлений, которые могли бы способствовать созданию обманной иллюзии)
Мужчина:
Оп! Ой! (крышка раскладного стола поехала вниз)
Голос за кадром:
Видно, что не тренировались.
(смех за кадром, мужчины ставят стол на ножки)
Мужчина:
Всё, стол готов.
Николай Левашов (обращается к девочке 10 лет, участвующей в эксперименте):
Ир, возьми, подержи их (Николай Левашов говорит о двух пустых баночках, находящихся в руках Ирины), подумай… Вот на… какой у тебя… вот эта двигается. Вот эта – подумай, чтобы она двигалась, а эта чтобы не двигалась. (показывает на баночку, которую Ирина держит в левой руке, затем – на баночку в ее правой руке. В комнате присутствует много людей, все они внимательно наблюдают за экспериментом)
В одинаковых руках девочки… И меняет местами. Смотрите, еще более бурно пошло в том месте. (Ира демонстрирует телекинез: баночка двигается по столу под ее воздействием)
Участник эксперимента: (нечленораздельная речь)
Николай Левашов:
И правильно, в разные места ставятся две вещи. Это две… Одна идет… меняются места. Тоже та, заряженная, идет.
Мзия Левашова:
Молодец! У Иры так хорошо… видите?
Николай Левашов:
Видите?
Голос за кадром:
…напряжены.
Николай Левашов:
То есть, эта двигалась здесь, эта здесь не двигалась. А теперь наоборот. (показывает то на одну, то на другую баночку, комментируя процесс).
(Один из мужчин, присутствующих при эксперименте, пытается повторить действия Ирины и сдвинуть баночку с места силой мысли, но безуспешно)
Корреспондент (голос за кадром):
Доктору физико-математических наук, в отличие от моей 10-летней дочери Иры, телекинез оказался не по плечу.
(в кадре появляются Николай и Мзия Левашовы, под воздействием которых баночки двигаются по поверхности стола)
Мзия Левашова:
… подожди.
Один из присутствующих:
А вот эта туда вот…
Мзия Левашова:
Вот, вот, вот, вот. Вот.
Мзия Левашова: (шутливо обращается к баночке):
Молодец, хорошо двигаешься.
Один из присутствующих: (нечленораздельная речь)
(Николай Левашов ставит третью баночку на стол, которая под воздействием Мзии Левашовой двигается к другой баночке. В помещении слышен звон стекла, когда они соприкасаются)
Корреспондент (голос за кадром):
Каждый пятый из нас наделен от природы бесценным даром сверхчувствования. Старый Арбат.
Левашовы взяли на себя роль сита или лакмусовой бумажки, как хотите так и называйте их способность видеть в других то, что сокрыто от взора непосвященных.
(съемка интервью на Старом Арбате)
Корреспондент (обращается к женщине на улице):
Простите, кто вы по профессии?
Женщина (Инна):
Метро. Метрдотель.
Корреспондент:
Метрдотель. Вы никогда не лечили людей?
Женщина (Инна):
Нет, но обладаю какой-то силой.
Корреспондент:
Откуда вы это знаете?
Женщина (Инна):
А многие говорили. Если я пожелаю, бывает и сбывается. Плохое.
Корреспондент:
А хорошее?
Женщина (Инна):
Хорошее сбывается тоже, но редко.
Корреспондент:
Но лечить вы не пробовали?
Женщина (Инна):
Не-а.
Корреспондент:
А диагностировать?
Женщина (Инна):
Нет, не пробовала.
Корреспондент:
Назовите себя, имя.
Женщина (Инна):
Инна.
Корреспондент:
Инна. (обращается к Мзие Левашовой) Что может Инна?
Мзия Левашова:
Инну, если подучит, она может диагностировать, лечить и предвидеть события какие-то.
Женщина (Инна):
Вы знаете, у меня болит голова. Можно это вылечить? У меня все время болит голова. То есть я могу…
Мзия Левашова:
У вас голова болит от того, что у вас очень много энергии накапливается, а вы не расходуете. Поэтому у вас болит голова. Как только вы научитесь отдавать другим людям энергию, у вас перестанет голова болеть.
Корреспондент:
Вы согласны пройти школу?
Женщина (Инна):
Да. Да.
Корреспондент:
Записываем в ученики?
Мзия Левашова:
Записываем.
Женщина (Инна):
Я согласна.
Корреспондент:
Я ваш адрес запишу?
Женщина (Инна):
Угу.
Корреспондент: (обращается к мужчине) Для вас экстрасенс – это миф или реальность?
Мужчина:
Дело в том, что я долго этим занимался.
Корреспондент:
Что вы можете?
Мужчина:
Могу? Притягивать людей к себе.
Корреспондент:
Лечить? Ставить диагноз?
Мужчина:
Это да, но больше злая сила, честно сказать.
Корреспондент:
У вас? (мужчина кивает в ответ) То есть демоническая? (кивает)
Мзия Левашова:
Да, этот… Это, да, это так, но его можно сделать…
Корреспондент:
Хорошим?
Мужчина:
По натуре я добрый…
Мзия Левашова:
Да.
Мужчина:
…но больше от природы злые способности проявляются.
Мзия Левашова:
Просто в него вклиниваются злые сущности, через него пользуются, потому что он очень сильный, обладает сильными способностями, поэтому им пользуются другие, чтобы использовать его во зло.
Корреспондент:
Вы хотите стать человеком, ну… большого полета, так скажем?
Мужчина:
Да. И я думаю, я стану.
Корреспондент:
Благодаря самому себе?
Мужчина:
Благодаря самому себе и взаимодействию с миром. Это сложно очень.
Корреспондент:
Нет, для этого нужен учитель.
Мужчина:
Я б с удовольствием нашел более высокого учителя.
Корреспондент:
Он стоит перед вами.
Мужчина:
Я знаю.
(фрагмент интервью в студии)
Николай Левашов:
Мы пришли для того, чтобы те знания, те умения, которые есть у нас, передать людям и не допустить того, чтобы произошла катастрофа, которая может произойти, если человечество не перейдет на другой уровень понимания знаний.
Корреспондент:
Николай, я понимаю, что экстрасенсам раньше в голову не приходило, скажем, брать у своих пациентов ну какое-то документальное подтверждение их излечения, справки, там, рентгеновские снимки, потому что вы работали… все вы работали просто в глубоком подполье. Но сейчас вроде бы произошел элемент легализации. У вас такие документы есть?
Николай Левашов:
Часть таких документов есть, когда медицинские работники все-таки сочли нужным выдать документы. Потому что часто бывает – есть какое-то заболевание, убираешь его, у человека нет, они считают, что это ошибочное их представление и не дают…
Корреспондент:
Или их заслуга.
Николай Левашов:
Или их заслуга. Вот. Но тем не менее ряд документов удалось собрать в последнее время, когда стали требовать. Раньше не было необходимости, чтобы наши слова были подтверждены фактами. Ну вот здесь ряд заключений… (указывает на документы, лежащие на столе)
Корреспондент:
По каким заболеваниям?
Николай Левашов:
Ну здесь несколько типов заболеваний. Здесь есть и поражение мозга, заболевания мозга, есть заболевания онкологические, есть обычные, то есть, допустим, камни в почках и так далее, о которых уже говорилось.
Корреспондент:
Так. Диапазон ваших возможностей лечебных?
Николай Левашов:
Ну, в принципе, поддаются лечению практически все болезни. Другое дело, что существуют некоторые ограничения, вызванные возможностью восприятия конкретного человека, потому что работа – это большая нагрузка не только на лечащего человека, который… вот Михаил, говорил, но и на того, кого лечат. И важно, чтобы лечением не причинить вреда этому человеку. Потому что можно дать… для того, чтобы вылечить, нужно дать определенную дозу. Если человек не в силах принять эту дозу, значит, болезнь не может быть уничтожена. А если дать ему больше, чем он может, он может погибнуть. Поэтому здесь нельзя применять это. Ну а когда все совпадает, получается, уходят те заболевания, которых… считается невозможно.
Ну вот здесь вот в основном собраны заболевания, которые считаются неизлечимыми.
Корреспондент:
Неизлечимыми.
Николай Левашов:
Неизлечимыми. (корреспондент смотрит рентгеновские снимки) Возможны, разные, в принципе, вещи: выращивать новые органы, регенерация тканей, органов, выращивать кости, убирать там, где они не нужны и так далее. Только нужно… это работа и…
Корреспондент:
То есть можно восстановить поврежденную печень и остальные органы?
Николай Левашов:
Да, регенерация. Регенерируется полностью вплоть до того, что снимки, исследования показывают, что совершенно здоровая молодая печень. Например, сердце было поражено, там, инфарктом или серьезными нарушениями в результате аритмии. После проработки сердце абсолютно здорово, как у младенца.
Корреспондент:
Но рубцы остаются все равно?
Николай Левашов:
Нет, не остаются, конечно. Всё…
Корреспондент:
То есть исчезают и рубцы на сердце?
Николай Левашов:
Да, здоровое молодое сердце получается.
Корреспондент:
После инфаркта, да?
Николай Левашов:
Да.
(съемки работы Мзии Левашовой с пациенткой Людмилой Георгиевной в больничной палате)
Мзия Левашова:
Еще раз давайте подышим. (водит руками в воздухе вдоль тела пациентки, лежащей на больничной койке) А что с вами? Вы платите?
Пациентка (Людмила Георгиевна) (всхлипывает):
А у вас связи на небесах?
Мзия Левашова:
Платите? А почему вы плачете? (пациентка молчит, пока Мзия Левашова продолжает работать) Что вы плачете? Не плачьте. Дышите еще. Я на вас воздействую, что плакать захотели? (пациентка отрицательно качает головой) А почему вы заплакали?
Пациентка (Людмила Георгиевна): (нечленораздельная речь)
Голос за кадром: (нечленораздельная речь)
Мзия Левашова:
Дышите еще. Не плачьте и не расстраивайтесь.
(Фрагмент интервью с В.А. Тарасовой, медицинским консультантом больницы им. Боткина)
Корреспондент:
Вера Алексеевна, наверное, визит супругов Левашовых не случаен, не импульсивен. У него была какая-то предыстория или предтеча. Как это было, расскажите?
Вера Тарасова:
У нас была встреча с Левашовым по поводу одной больной, молодой девочки 19-ти лет, которая поступила к нам с острым заболеванием крови. Значит, это характеризовалось тем, что было в крови много больных клеток. Иными словами, это рак крови. Кроме того, заболевание протекало с поражением центральной нервной системы. У больной в связи с инфильтрацией и кровоизлияниями, которые характеризуют это заболевание, развилось нарушение мозгового кровообращения с парализацией преходящий, потом она исчезла, и поражением зрительного нерва, что выражалось в развитии полной слепоты. Несмотря на то, что мы медикаментозной терапии достигли эффекта, стабилизировали течение заболевания, кровь привели как бы в порядок, а вот неврологическая симптоматика имеющимися возможностями медицины нашей не поддавалась. И поэтому вынуждены были обратиться к Левашову.
Буквально после трех сеансов с Николаем, мы девочку возили к нему из больницы, девочка стала видеть цвета. Она на первом сеансе уже цвета увидела. Сначала она увидела голубой, оранжевый, фиолетовый. После двух сеансов она стала видеть контуры предметов, допустим, ветви дерев. Подняв голову вверх, она видела ветви дерев. Значит, мы делали даже так: останавливались у тротуара, и по тротуару шли прохожие. Конечно, она прохожих не видела, очевидно, видела тени. И она мне совершенно точно говорила, в каком направлении она эту тень видит. Вправо или влево идет. Я у Колхозной площади остановилась с ней и спрашивала ее.
В дальнейшем, значит, она стала видеть, например, конец тротуара, край тротуара, вернее. Вот. Потом стала видеть такие предметы как… розетку на стене она увидела электрическую. Потом она даже стала различать цвета глаз.
(фрагмент записи работы Николая Левашова)
Николай Левашов (работая над пациентом):
Я сейчас… Тепло, холодно, покалывания, движения.
Вера Тарасова:
И когда мы в динамике смотрели сосуды глазного дна, наш окулист смотрел, он отметил такую картину: если при поступлении на глазном дне были вот эти инфильтраты (это воспалительные такие очаги), были остатки кровоизлияний сосудов, то это все рассосалось, вся эта патология, и появились новые сосуды. Значит, я не помню с какой стороны, с одной стороны – три сосуды, с другой – два. Это в связи… Мы считаем, что в связи с манипуляциями, значит, улучшилось кровоснабжение мозга, и те сосуды, которые были запустевшими, они наполнились кровью, и это способствовало восстановлению зрения. Раз восстановилось какое-то кровообращение, естественно, и появилось зрение. Так и прогнозировал Николай. Он сначала сказал, что появится цветное зрение, а потом уже будет предметное.
Состояние крови мы контролировали таким образом. Мы брали кровь в этот день его воздействия – до воздействия, потом после ее прибытия в больницу и на следующий день. Значит, поднялись цифры гемоглобина. Это констатировано в анализах истории болезни. Значит, бластные клетки исчезли. Нормализовалось количество клеток белой крови. И уменьшился процент тех клеток патологических, которые характеризуют эту форму болезни. В частности, уменьшилось количество лимфоцитов.
Корреспондент:
Ну, наверное, …
Вера Тарасова:
До нормы. До нормы. 25%.
Корреспондент (голос за кадром):
Чудо творилось на глазах у медиков. И все же оно не произошло. Девушки не стало. Это и был тот самый случай, о котором говорил Николай, когда ослабленный болезнью организм уже не в состоянии был воспринимать экстрасенсорное воздействие.
(Мзия Левашова работает с пациенткой Людмилой Георгиевной в палате)
Мзия Левашова: (нечленораздельная речь)
Вера Алексеевна:
Больная 60-ти лет. Поступила к нам впервые. Острая форма болезни Верльгофа. Заболевание характеризуется тем, что в крови, в периферической, отсутствуют тромбоциты. Значит, в костном мозгу существуют такие клетки – мегакариоциты, которые потеряли способность отшнуровывать эти тромбоциты, и они все сидят в костном мозге, а в периферической крови нет. Отсюда возникает синдром кровоточивости, массивные кровоподтеки на туловище, конечностях и кровоточивость всех слизистых оболочек.
Корреспондент:
Так, и вы надеетесь, что…
Вера Алексеевна:
Мы надеемся, что после проведенного сеанса тромбоциты эти отшнуруются и выплывут в периферическую кровь.
Корреспондент:
Спасибо. То есть выйдут туда, куда им и нужно, да?
Вера Алексеевна:
Да, там, где им нужно быть.
Корреспондент:
Да…
Вера Алексеевна:
Это вот такая клетка (показывает жестами клетку), а на ней сидят, как на елке, понимаете? И они не от… Как сидят на матери вот эти пиявки. А мы надеемся, что они оторвутся и все в кровь выплывут и будут выполнять свои функции склеивания крови, способствовать свертыванию крови.
(фрагмент интервью с Мзией Левашовой и ее пациенткой Людмилой Георгиевной спустя год после сеанса)
Мзия Левашова:
Людмила Георгиевна, как вы себя чувствуете после того сеанса, который провела я с вами?
Корреспондент:
Ровно год тому назад.
Людмила Георгиевна:
Этот сеанс был год назад, но я его буду помнить всю жизнь. Почему? Потому что я была в очень тяжелом состоянии. Но мне запомнились руки, которые лежали на голове, и почему-то они мне принесли очень огромное облегчение. Я не боюсь этого слова сказать, потому что я долго-долго еще ощущала их на своей голове.
Мзия Левашова:
Сколько дней ощущение у вас было?
Людмила Георгиевна:
Дня два. Может быть, даже больше.
Мзия Левашова:
А что вы чувствовали? Какую-то тяжесть?
Людмила Георгиевна:
Да, чувствовала тяжесть на голове. А вот боли…
Мзия Левашова:
Несмотря на то, что у меня руки очень хрупкие.
Людмила Георгиевна:
Да, да.
Мзия Левашова:
Не тяжелые, да?
Людмила Георгиевна:
Нет, очень легкие руки, но у меня почему-то такая вот чувствовалась…
Мзия Левашова:
Была тяжесть?
Людмила Георгиевна:
Была тяжесть. Но облегчение было головы.
Корреспондент:
Любовь Георгиевна, а как быстро, так сказать, клинические анализы показали улучшение вашего состояния здоровья?
Людмила Георгиевна:
Как мне сказали врачи, что буквально через день или два у меня улучшились анализы крови, появились эти тромбоциты, которых…
Корреспондент:
Которые раньше ваш организм отказывался вырабатывать, да?
Людмила Георгиевна:
…которых не было, да. Пытались их найти.
Корреспондент:
Ну а врачи? Как врачи отреагировали на эту ситуацию?
Людмила Георгиевна:
Они были очень удивлены, потому что все-таки не надеялись, что у меня так сразу появятся эти тромбоциты.
Корреспондент (обращается к Мзие Левашовой):
А вас это не удивляет?
Мзия Левашова:
Меня это не удивляет.
Корреспондент:
То есть в вашей практике такие вещи довольно часто бывают?
Мзия Левашова:
Часто.
Корреспондент:
Часто. Ну а если…
Людмила Георгиевна:
И с такой болезнью тоже?
Мзия Левашова:
И с такой болезнью тоже.
Корреспондент:
Ну, Мзия, а чем можно, так сказать, помочь Людмиле Георгиевне вот сейчас? Потому что еще какие-то остаточные явления существуют.
Мзия Левашова:
Остаточные явления, да. Я вижу какие-то колебания у вас с тромбоцитами еще. Я могу вам сделать, зарядить воду, которую вы будете пить. Это то же самое, что я с вами бы работала бы, если провела бы сеанс. (в комнату вносят трехлитровую банку с водой. Мзия Левашова заряжает ее, делая пассы руками над банкой и касаясь пальцами поверхности воды)
Всё. Всё, всё, всё (хлопает в ладони) …всё, память. (проводит воздействие также на Людмилу Георгиевну) Дышите, дышите, дышите.
Голос за кадром: (нечленораздельная речь)
Мзия Левашова: (нечленораздельная речь)
Голос за кадром:
Тишина.
(в кадре появляется кошка)
Мзия Левашова:
Кошка тоже может лечить. У нее тоже энергия есть. Знаете, да? Нет? Не знаете?
Людмила Георгиевна:
Знаю.
Мзия Левашова:
Всё. Всё. (делает завершающие пасы руками над головой пациентки) Всё. Всё, я закончила. …..
(фрагмент интервью с врачом терапевтом С. Ермолаевой
и ее пациенткой, врачом стоматологом Е. Дружченко)
Корреспондент:
В какой точке пересеклись интересы двух врачей и экстрасенса Николая Левашова?
С. Ермолаева:
Ну я столкнулась с лечением Николая Левашова по поводу лечения пневмонии у своей больной (имеет в виду Е. Дружченко), которая плохо поддавалась обычным химиотерапевтическим методам воздействия.
Корреспондент:
Так, а что скажет больная?
Е. Дружченко:
Ну, я могу сказать то же самое, что я, можно сказать, первый раз перенесла такое для себя тяжёлое заболевание. В смысле, я вот чувствовала себя очень плохо после первого курса вот химиопрепаратов. Я просто чувствовала, что меня вот силы оставляют. В первый раз у меня даже страх появился, что я вообще просто не выдержу это. Вот. И у меня, честно говоря, просто не было уже, наверное, другого пути, другого выхода. Потому что я чувствовала, что следующий антибиотик у меня отнимет вообще, по-моему, все силы, и я вообще могу просто не выбраться из этого состояния.
Корреспондент:
И после этого вы обратились к Николаю. (Е. Дружченко утвердительно кивает) А сколько вы… сколько вы болели по времени?
Е. Дружченко:
Вообще, в общей сумме у меня получилось 2,5 месяца.
Корреспондент:
Вы находились дома или в больнице?
Е. Дружченко:
Дома. Дома… Но лечилась вот у Николая непосредственно 10 дней. То есть за 10 дней у меня состояние стало абсолютно нормальным, то есть по снимкам и вообще. Честно говоря, я даже не ожидала такого результата. В общем-то, у меня было желание хотя бы… ну хоть… хоть на сколечко улучшить свое состояние.
Корреспондент:
Ну, а что лечащий врач скажет по этому поводу?
С. Ермолаева:
Ну, я скажу, что больная перенесла тяжелую верхнедолевую пневмонию, которая вообще очень плохо поддается лечению. И вопрос стоял о госпитализации, поскольку антибиотики не давали никакого эффекта, пневмония не рассасывалась. А после лечения пневмония, в общем, полностью рассосалась практически за 10 дней.
Корреспондент:
Ну вот перед вами лежат снимки… флюорографические, да, наверное? О чем они говорят?
С. Ермолаева:
Они говорят о том, что у больной была верхнедолевая пневмония справа, и после лечения, здесь даже заключение есть не только снимков, но и заключение противотуберкулезного диспансера, полное рассасывание инфильтрата.
Корреспондент:
Ну вас как врача, как специалиста этот случай поразил или нет?
С. Ермолаева:
Конечно, поразил. Я, в общем-то, впервые столкнулась с таким случаем. У нас бывают случаи верхнедолевой пневмонии. Они очень тяжело поддаются лечению. Как правило, оставляют после себя явление пневмосклероза, лечатся очень долго и очень плохо, а здесь полное рассасывание… Конечно, это любого поразит.
Е. Дружченко:
Ну я еще хотела бы добавить, что направили меня в тубдиспансер, так как была верхнедолевая пневмония. Это всегда подозрение у врачей возникает по поводу туберкулеза. Врач, когда посмотрел первый раз мои снимки, то, в общем-то, он сказал, что: ну попробуйте еще раз провести курс … химиотерапии, но, в общем-то, я считаю, что тут очень большой процент, почти что, что… как он сказал, 90%, что у вас туберкулез легких. Конечно, такое услышать, сами понимаете, в таком молодом возрасте, это вообще… ну ужасно, конечно, для меня лично было. Вот. И когда в следующий раз я пришла уже со снимками, значит, показать, что, в общем-то, у меня все нормально, она была поражена, потому что, говорит: «Я уже считала, что всё, вы уже точно наш пациент…»
Корреспондент:
Пациент…
Е. Дружченко:
Да. «И уже готовилась, чтобы, в общем, настраивать вас на то, что мы уже вас кладем в больницу».
(фрагмент интервью с Николаем и Мзией Левашовыми)
Николай Левашов:
Сейчас уже наша цивилизация находится на некотором тупиковом пути развития. В смысле, технократизация, которая идет по всему миру, может привести в тупик, и если человек не изменит свое духовное начало, а мы знаем, что у нас, действительно, кризис духовный и в Союзе, и везде – это уже признано всеми… и не только духовно, но и свои качественно новые возможности, то дальнейшая эволюция цивилизации, в принципе, проблематична. И поэтому мы пришли, чтобы с помощью вас…
Корреспондент:
С помощью телевидения.
Николай Левашов:
С помощью телевидения дать эти знания, которые мы имеем.
Корреспондент:
Значит, это чисто просветительская миссия?
Николай Левашов:
Не только просветительская, потому что наша цель не только, так сказать, дать понимание, но и дать знания, как этим пониманием пользоваться.
Корреспондент:
Николай, я себе не совсем отчетливо представляю, как это можно сделать. Ну человека можно научить работать за станком, оперировать скальпелем в операционной, но можно ли человека сделать экстрасенсом?
Николай Левашов:
Ну думаю, что можно, потому что в результате наших работ и исследований удалось выйти на методику, которая позволяет воздействовать на человека, но только уже не с целью лечебной, а отобранного человека, у которого есть задатки к этому. При воздействии получить возможность раскрытия его возможностей, добавить ему другие возможности, которых у него от природы в данном случае не было, и человек этими возможностями может пользоваться.
Какие, возможно, возникает вопрос, возможности это дает? Кроме того, что, если человек пройдет полное… там, по полной методике, кроме возможности лечения, видения внутренних органов, возможности их проецирования в любых масштабах, вхождение в клетки, ткани, структуры ДНК, кроме этого человек получает возможность видеть сквозь предметы, видеть на расстоянии, возможность перемещаться в пространстве и во времени.
Корреспондент (голос за кадром):
Рубена Исаакяна, инженера-изобретателя, автора ряда уникальных приборов по рефлексотерапии, судьба свела с Левашовыми в известной степени случайно и вместе с тем, как показали дальнейшие события, вполне закономерно. На очередной встрече журналистов с народными целителями Мзию попросили определить среди присутствующих людей, потенциально обладающих сверхчувственным восприятием. Она назвала нескольких человек, и в их числе Исаакяна. «Вы, наверное, ошиблись», – сказал слегка обескураженный Рубен. «За мной этого не водится», – парировала Мзия. Так Рубен Исаакян и стал одним из учеников Левашовых.
(фрагмент интервью с Мариной, хозяйкой собаки по имени Лайма,
которую исцелил Рубен Исаакян)
Корреспондент:
Марина, какое отношение Лайма имеет к экстрасенсам?
Мария:
Самое непосредственное. Этим летом она очень тяжело заболела.
Корреспондент:
Чем?
Мария:
У нее начался лишай. Она заразилась от котенка, и у нее начался лишай, причем стригучий лишай.
Корреспондент:
Как она выглядела в момент болезни?
Мария:
В момент болезни шерсть у нее была очень тусклая. Очень много шерсти было потеряно, особенно на спине, там, где болезнь прогрессировала, на животе, то есть шерсть буквально падала клоками. И облысение было на морде. У нее вся морда была поражена.
Корреспондент:
И что вам рекомендовали врачи?
Мария:
Ну, когда я звонила в ветлечебницу, врачи говорили, что собаку не просто усыпляют в ветлечебницах, а просто сжигают животных. Благодаря экстрасенсу, товарищу Рубену Исаакяну, она выздоровела. Она выздоровела. Мы обратились к нему за помощью. В общем-то, случайно обратились. И он любезно согласился нам помочь.
Корреспондент:
Так, а как же он ее лечил?
Мария:
Знаете, лечил он ее по фотографии. Один сеанс он проводил непосредственно в прямом контакте с ней. А потом он взял несколько ее фотографий, уехал в Ереван и из Еревана уже лечил ее по фотографиям и по телефону, когда мы звонили. Через день мы ему звонили, и я ее держала на руках, а он проводил сеансы по телефону.
Собаки не поддаются внушению какому-либо.
Корреспондент:
Это уж точно.
Мария:
И она никак не могла понять, что ее лечат, и тем более экстрасенс. Он даже по телефону определял состояние ее болезни. То есть не я ему говорила, когда, как у нее протекает болезнь, насколько, там, прогрессирует, а он сам мне говорил, что болезнь протекает лучше, что надо еще несколько сеансов, что уже все остановлено, то есть прогрессии уже не будет. То есть он сам даже по телефону мне все это говорил. То есть, конечно, это, в общем-то, было прямо действительно какое-то чудо, хотя мы, честно говоря, вначале совершенно не верили и… И когда он мне сказал прекратить всякое лечение мазями, лекарствами сильнейшими, которые, естественно, влияют на организм и портят здоровье собаки, я сначала с опаской так отнеслась к этому, хотя все прекратила, положилась полностью на него. И вот результат – собака жива, здорова и прекрасно себя чувствует. И мы, конечно, все счастливые, довольные.
Корреспондент (голос за кадром):
Закон сохранения материи, к счастью, действует и в области духа. Неведомыми пока нам путями отдельные избранники получают ключи от этой всемирной кладовой человеческой памяти, и тогда появляются целители и начинают происходить чудеса.
(фрагмент интервью с В.Т. Долгушиным, главным врачом 12-го родильного дома)
Корреспондент:
Вячеслав Тимофеевич, до знакомства с Левашовыми и по сей день вы являетесь главврачом роддома. Что изменила в вашей жизни вот эта встреча?
Вячеслав Долгушин:
Вы знаете, это очень интересное событие в моей жизни – встреча с такими людьми как Мзия и Коля. Несколько лет назад судьба меня с ними познакомила, и это, в общем-то, переменило всё моё мироощущение, все мои предыдущие знания и опыт, накопленный в области медицины. Поскольку я сам медик, я те… тот накопленный опыт при общении с Мзией и Колей, значит, направил на помощь своим пациентам.
Значит… Ну, во-первых, при овладении методикой экстрасенсорного воздействия я заметил, что ряд очень тяжелых кровотечений, которые в других… в различных случаях заканчиваются травмирующей операцией, я останавливал просто мысленно или прикосновением руки. Кровотечения, которые достигали 2,5-3 литров. То есть в данном случае без… даже без воздействия каких-то препаратов удавалось вернуть матери здоровье и…
Корреспондент:
И жизнь, наверное, женщины и ребенку, да?
Вячеслав Долгушин:
Спасти жизнь и матери, и ребенку. Также очень чувствительны к экстрасенсорному воздействию, биоэнергетическому, именно дети от 0 до первых часов жизни. Вот. При рождении в тяжелых случаях ослабленных и недоношенных детей удавалось через кувез воздействовать на их биоэнергетические структуры, и они очень быстро восстанавливались в период новорожденности, первых суток, и быстро выходили из этого тяжелого состояния. У меня есть ряд случаев выживания детей вот таких после таких тяжелых родов, ослабленных, в крайней степени недоношенности.
Я расширил круг своих пациентов. Удавалось восстанавливать менструальный цикл у женщин с нарушениями нейроэндокринного характера. Ряд воспалительных заболеваний. Также, учитывая то, что с… в связи с экстрасенсорными возможностями появилась возможность диагностировать, видеть внутренние органы, значит, отпала необходимость в каких-либо диагностических приборах. Я прекрасно вижу любые внутренние органы, вижу, где патология, могу увеличить данный орган до любого размера, произвести воздействие и тем самым оказать лечебный эффект. Вот.
Методика, значит, Мзии Георгиевны и Николая позволяет не только ограничиваться лечением. Она позволяет производить снятие любой информации, например, заглянуть в прошлое пациента, докопаться до истинных причин его заболевания. Потому что то, с чем больной обращается – это уже крайняя, последняя стадия.
Корреспондент:
Ну это причины, да?
Вячеслав Долгушин:
То есть следствие уже этого. А основная причина она кроется, может быть, даже годами и десятилетиями раньше.
Корреспондент:
Вячеслав Тимофеевич, если бы вот школу Левашовых прошли ваши коллеги, профессиональные врачи, как вы считаете, их коэффициент, так сказать, отдачи по отношению к больным значительно бы увеличился?
Вячеслав Долгушин:
Я думаю, что это просто необходимо – овладеть всем медикам этими новыми, можно сказать, просто закрытыми знаниями на протяжении тысячелетий, которые существовали в нашей цивилизации. И они должны стать достоянием… прежде всего медикам.
И, Вадим Олегович, а я знаю, что у вас тоже есть успехи в области экстрасенсорного воздействия, и вы даже вот недавно спасли пациента, который не мог двигаться после острого… в результате острого радикулита.
Корреспондент:
Да, это мне удалось сделать буквально за 2 минуты. Он месяц ходил, как палка, и за 2 минуты у него все ушло. При мне он стал сгибаться, разгибаться и приседать, и больше… вот уже прошло 15 дней, его ничего не беспокоит. Это тоже все результат Мзии.
Вячеслав Долгушин:
Очень приятно, когда не только медики, но и люди, в общем-то, просто с гуманным добрым отношением к ближнему могут помочь в трудную минуту.
Корреспондент (голос за кадром):
Когда Фонд народной медицины по случаю своего создания проводил в одном из залов Политехнического музея пресс-конференцию для советских и зарубежных журналистов, на него были приглашены и Левашовы. Их рассказ о себе, о своих методиках и наработках плохо вписывался в наше запрограммированное сознание, но интерес вызвал необычайный.
Трое журналистов, с которыми они пошли на контакт, прежде чем написать обо всем услышанном, решили, дабы не попасть впросак, испытать на себе всю силу … Это были Рудольф Гаевский, Алексей Бойцов (АПН), Михаил Дехта, журналист-международник (Гостелерадио).
Институт мозга. Естественно, что в качестве первого испытуемого Михаил Дехта предложил себя.
(съемка в Институте мозга. Двое сотрудников института устанавливают Михаилу Дехте датчики на голове)
Михаил Дехта:
…. Как-то очень близко…
Сотрудница института (приставляет к голове Михаила Дехты некий прибор):
Горячо, нет?
Михаил Дехта:
Нет пока еще. Я вообще уже ничего не воспринимаю (смеется).
Сотрудник института:
А может, левее?
Сотрудница института:
Ну это вы рано.
Михаил Дехта:
Да? Там как, уже показывает: зашкаливают приборы, а?
Сотрудница института:
Не шевелитесь.
Сотрудник института:
Так, дай я с этой стороны…
Сотрудник института:
Вы готовы?
Михаил Дехта:
Да.
Сотрудник института:
Пожалуйста, в течение 2 минут не напрягайте шею, рот немного приоткройте, глаза закрыты. Начинаем.
(Мзия Левашова проводит воздействие на Михаила Дехта)
Корреспондент (голос за кадром):
С радостью и удивлением мы наконец-то начинаем осознавать, что на многие вопросы, поставленные перед нами временем, мы можем получить исчерпывающий ответ в той забытой вселенной, которая заключена внутри каждого из нас. Эта терра инкогнита, земля неизвестная, заждалась своих разведчиков или первопроходцев, Колумбов бескрайнего космоса разума.
(Мзия Левашова продолжает воздействие на Михаила Дехту)
Михаил Дехта: (нечленораздельная речь)
…справа кость.
Корреспондент (обращается к сотруднику Института мозга, наблюдающего за приборами):
Вот о чем говорят в целом показания приборов?
Сотрудник института:
Ну в целом, ну… в общем-то, наблюдается некоторое уменьшение амплитуды сигнала. Ну то есть вот это вот связано, видимо, с процессом воздействия на испытуемого. То есть подобного рода изменения происходят вот обычно у человека в состоянии медитации. То есть понижение амплитуды сигнала. Ну, если, значит, амплитуда понижается до нуля, это состояние клинической смерти, вообще говоря, или глубокой комы. При медитации амплитуда может очень существенно изменяться по амплитуде в сторону снижения.
Михаил Дехта:
Сейчас у меня во лбу третий глаз, так называемый третий глаз. И по спирали он все уходил, скажем так… воронка, причем ее отверстие уходило куда-то вдаль, в перспективу и закручивалось… а затем закручивалась, сама эта воронка закручивалась по часовой стрелке. И в один момент я даже увидел, ну, цвета… нет, не цвета, даже, скорее всего, чередование теней и света шло, и, по-моему, мне показалось, что в один момент я всех увидел как-то так, ну чуть-чуть со стороны, может быть, не очень отчетливо. Всех нас здесь сидящих.
Мзия Левашова:
С закрытыми глазами?
Михаил Дехта:
С закрытыми глазами, да. Все было с закрытыми глазами. Такое впечатление даже, скажем так, что я их видел не так сверху, а как будто все перевернутое было. Как будто они сидели на потолке, вот во всех этих позах, но все это было на потолке. Вот так вот.
Мзия Левашова:
Как вы себя чувствуете?
Михаил Дехта:
Великолепно. Нет, прекрасно!
Мзия Левашова:
Хорошо? Тепло? Прилив энергии, да?
Михаил Дехта:
Тепло, хорошо, да. Тепло, действительно. Никаких ощущений таких неприятных нет.
Корреспондент (голос за кадром):
Во время воздействия Николая Левашова Михаил вдруг возбужденно заговорил: «Я нахожусь внутри своего собственного организма, путешествуя по венам и артериям!» Дальше его рассказ об увиденном шел на каком-то молекулярном уровне, словно он рассматривал свою ткань через мощный микроскоп. Затем Дехта сообщил, что вошел в какой-то орган. Позднее нарисовал его, оказалось, что это была почка.
Свидетельством актуальности подобных исследований является решение американского конгресса, объявившего 90-е годы десятилетия мозга. Краеугольным камнем этой программы является изучение анатомических, биохимических и медицинских аспектов мозга и его деятельности. На эти цели только на первый год выделено полмиллиарда долларов.
Н. Любимов, профессор, доктор медицинских наук, зав. отделения нейрокибернетики (комментирует показания приборов):
Тут, вообще, мы имеем два типа процессов. Одни процессы связаны с тем, что имеется отображение раздражения конечности на мозг. И второй класс процессов связан с оценкой этого отображения. И вот очень интересно, что на фоне воздействия на объект мы видим изменения второго класса процессов. Вот как вы считаете, это можно было бы ожидать?
Сотрудник института:
Ну вот первые эксперименты, которые мы проводили, мы… честно говоря, заранее мы не предполагали, что получим какой бы то ни было эффект в изменениях реакции мозга. Но тем не менее этот эффект нами был зарегистрирован. И вот в процессе этого эксперимента мы тоже надеемся что-то получить.
Корреспондент:
А кто в ваших экспериментах участвовал?
Н. Любимов:
Ну у нас было уже около пяти испытуемых. И у каждого из пяти испытуемых мы имели изменения, так сказать, латенций, как мы это на… это наше такое специфическое слово – латенции поздних компонентов ответов, то есть тех реакций мозга, которые связаны с оценкой собственной схемы тела. И вот это особенно, так сказать, вселяет надежду на то, что наша работа будет иметь интересное развитие.
(фрагмент интервью с Мзией, Рубеном Исаакяном и участниками эксперимента – Михаилом Дехтой и Рудольфом Гаевским)
Михаил Дехта:
Пришел я сюда в первый день с чемоданом, с атташе-кейсом, полным каверзных вопросов, всевозможных опытов, экспериментов, которые придумал не я, которые были придуманы задолго до меня, разными учеными, из разных стран и в разное времени.
Корреспондент:
То есть доверяй и проверяй, да?
Михаил Дехта:
Совершенно верно. Именно вот этим принципом я руководствовался, когда шел к Мзии и Николаю. Почему? Потому что до встречи с ними я тоже был знаком со многими экстрасенсами и всегда первый вопрос это был: «Скажите, пожалуйста, что вы можете?» Например, Мзия и Николай говорят: «Мы можем диагностировать». Пожалуйста! Я предъявляю им фотографию хорошо знакомого мне человека, и на котором… ну о котором я знаю практически всё, все его заболевания. Они это мне подсказали. Я говорю: «Хорошо, что вы можете дальше делать?» «Мы можем лечить». Пожалуйста. «Попробуйте вылечить вот что-нибудь… хотя бы какого-нибудь конкретного человека». И когда идет это воздействие на этого человека, они описывают его ощущения, я в этот момент связываюсь по телефону с этим человеком, и он мне фактически дублирует и говорит почти теми же словами то же, что сказала Мзия или Николай.
Второе, на что бы мне хотелось обратить внимание, это на уникальную методику, с которой я столкнулся здесь, в этом доме. Методика по перестройке или по овладению сверхчувственным восприятием человека. Я хотел, прежде чем что-то рассказать своим слушателям, я хотел, как и Рудольф…
Корреспондент:
Испытать все на себе?
Михаил Дехта:
Да, совершенно верно, испытать все на себе, передать через свои ощущения, что же все-таки чувствует человек, когда с ним работает экстрасенс, и в частности…
Корреспондент:
Вам это удалось?
Михаил Дехта:
Надо сказать, что начальный этап у меня был очень… задел был очень большой. Буквально после первого же сеанса, после первого же вечера работы, то есть даже во время первого сеанса, точнее будет так, я увидел свой мозг, серое вещество, и самое удивительное, честно говоря, я не знаю ни анатомии… очень слабо знаком с анатомией, но я видел, что он держится… для меня было откровением, что он держится на позвоночнике. То есть я видел все в цвете… в цвете, как-то объемно. Я видел даже такие мелкие детали, которые мне никогда бы не пришли в голову – это позвоночник, каждый позвонок, диски (это я уже потом узнал, что они называются дисками) между позвоночниками и так далее. Знаете, настолько было все это сильно, что, когда Николай мне после сеанса показал атлас, я сказал: «Да, я… именно это все я уже видел на себе».
Более того, через несколько дней после первого сеанса, находясь у нас на Пятницкой в радиокомитете, во время обеда вот так вот просто, не расслабляясь, не закрывая глаз, там, не… не создавая никаких дополнительных условий, я продиагностировал одну нашу сотрудницу. Я указал на то заболевание, которое у нее было 15 или 17 лет тому назад. У нее была операция. Более того, я увидел этот пораженный орган. Вот это было, честно говоря, откровением и для нее, и для меня.
После этого действительно у меня резкий пошел всплеск вот этого овладения сверхчувственным восприятием. Работа с Николаем и Мзией продолжалась. Ну в настоящий момент, если можно сказать, что я как-то мимоходом вылечил воспаление надкостницы у жены, диагностировал у человека на расстоянии по воображению.
Самое интересное, что жена, которая находилась… моя жена, которая находилась рядом во время проведения подобной работы, у нее тоже начали проявляться подобные же…
Корреспондент:
Явления, да?
Михаил Дехта:
Да, явления. Она тоже начала диагностировать людей, она начала их видеть насквозь – внутренности в цвете, в красках, в объеме. Вот.
Но самое интересное, меня поразило то, что буквально несколько дней тому назад ко мне позвонила одна наша знакомая, давняя очень знакомая семьи, и сказала, что: «Михаил, я знаю, что ты знаком с экстрасенсами. Помоги, пожалуйста. У меня в двух почках камни, и камни очень большие. Я сейчас прошла… – по-моему, – два раза меня подвергали операции по раздроблению этих камней с помощью ультразвука, и, – говорит, – никакого результата. Помоги. У тебя ведь есть друзья экстрасенсы, обратись к ним за помощью». Вы знаете, и тут в это время, после этого разговора. Я, конечно, затруднялся… я не знал… это очень-очень сложно сделать было, поэтому я сразу хочу предупредить и других, что это практически невозможно выйти на людей. Мзия и Николай, они сейчас заняты научно-исследовательской работой, и лечат они в исключительных случаях именно для этих целей.
Вот. И тут позвонил Рудольф и сказал: «А че ты, Мишка, теряешься? Лечи сам. Ты это можешь». Я говорю: «Как могу?» «Ну пробуй. Вот так вот, – говорит, – входи руками туда и разминай камень». Для меня это было как-то дико слышать, хоть я и знаком уже с Рудольфом. У него потрясающие успехи. Вот. А как входить, когда… как входить туда руками, в почку, извините… И тем более человек находится на расстоянии – расстояние между нами половина Москвы.
Я попробовал. И знаете, получилось. Но я вам скажу, каких это все-таки стоило мне трудов, раздробить камень. Я не представляю, что еще испытывают экстрасенсы, но меня, во-первых, сжало как пружину, все мышцы были напряжены, окаменевшие. Меня раза три-четыре прошибал полностью пот. Я весь был мокрый. Это я производил все лежа. Утром я проснулся… я спал девять часов. Я спал как убитый, как говорится. Утром я проснулся – у меня… меня шатало, у меня болела голова, то есть я был выжатый, как лимон, в прямом смысле. Я не представляю, что испытывают эти ребята, которые проводят такую титаническую работу, но, честно говоря, лечить очень трудно.
Рубен Исаакян:
Ну до знакомства с Николаем и Мзией я работал в основном только приборами для рефлексотерапии. Сейчас, после того как Мзия открыла во мне этот, если можно сказать, дар, и проработали несколько сеансов, сейчас у меня я чувствую поток, идущий сквозь руки, и активно работаю руками, в том числе и на расстоянии.
Корреспондент:
По фотографиям?
Рубен Исаакян:
По фотографиям и по телефону.
Рудольф Гаевский:
Еще бы мне хотелось бы сказать одну вещь. Когда с нами начали Мзия и Николай работать, мы пришли сюда – ну, обычные люди, обремененные своими заботами, и наши тела были расплывчатыми, если можно так сказать. И вот когда с нами начали работать, мы почувствовали через какое-то время какое-то перерождение наших тел, нашей сущности духовной и всего. То есть мы стали собраны, тела наши стали легче, понимаете, и ощущение появилось, что мы моложе своих лет.
Корреспондент:
Ну это чисто умозрительное восприятие?
Рудольф Гаевский:
Нет, это физическое восприятие, это не умозрительное. Ты вот идешь и чувствуешь себя совсем иначе, чем 4-5 месяцев назад. Притом это все, вот я на Михаила смотрю, на Лёшу Бойцова, который тоже сюда приходит как корреспондент – все мы изменились. И понимаете, мы бросили курить. И когда бросаешь курить, то…
Корреспондент:
Обычно толстеет человек, да.
Рудольф Гаевский:
Толстеет, да. Я похудел за это время на 7 килограмм.
Корреспондент:
И чувствуете себя прекрасно?
Рудольф Гаевский:
Прекрасно!
Корреспондент:
Обновленным?
Рудольф Гаевский:
Да.
Корреспондент:
Молодым?
Рудольф Гаевский:
Да.
Корреспондент:
Здоровым?
Рудольф Гаевский:
Да. У меня успехи скромнее, чем у Михаила. Ну кое-чего я тоже добился. Пришел сюда, чтобы написать о них. А потом уже именно поставил целью, чтобы это все через меня было пропущено. Ну и стал пропускать. Теперь я сначала видел себя, крутил себя с разных сторон. Теперь кое-что могу делать. Я снял боль с ушей, на большие расстояния.
Корреспондент:
У кого?
Рудольф Гаевский:
Ну… у ребенка. И понимаете, это вселило уверенность. Самое главное, не надо бояться.
Корреспондент:
Вы видите внутренние органы? Вы можете зайти в них?
Рудольф Гаевский:
Я свои вижу.
Корреспондент:
А, только свои видите?
Рудольф Гаевский:
Свои, но тем не менее, когда кого-то лечишь, ты все равно его представляешь. И вот именно, когда представляю его, как Мзия говорит, или эфирное тело, или…
Мзия Левашова:
Астральное.
Рудольф Гаевский:
…астральное. И вот там ты начинаешь уже… и свои руки видишь астральные или эфирные, и пропускаешь энергию. Я когда начал видеть, понимаете, энергия через руки идет туда, и это делаешь.
Понимаете, много есть людей, которые говорят так: этого не может быть, потому что этого быть никогда не может. Мы так приучены были, и так мы часто делаем. Поэтому все, что неожиданно, мы говорим: этого не может быть. Это может быть. И это есть.
Мзия Левашова:
Да это было всегда, поэтому люди пишут, как сказки, чтобы… потому что люди… человечество еще не готово. Но я надеюсь, что уже подошло время такое, что уже люди понимают, что есть сказка, сказка есть реальность, фантастика есть реальность. По-моему, уже человеческий разум уже пришел… перешел на такой уровень, что можно говорить о таких вещах.
(фрагмент интервью с женщиной на улице, Светланой,
при участии Мзии Левашовой. Светлана держит на руках младенца.
Рядом с Мзией Левашовой тоже стоит ребенок лет двух возрастом)
Корреспондент:
Светлана, сколько лет вы замужем?
Светлана:
Я уже 4,5 года замужем.
Корреспондент:
Ну, а почему так… несколько поздно, скажем, вы решили обзавестись ребенком?
Светлана:
Я обращалась и к врачам, находилась на лечении. Вот. А потом, значит, обратилась вот к Мзие, и она нам помогла. Провела со мной 12 сеансов, вот. И через год я забеременела. Ну потом вот родился Виктор.
Корреспондент:
Такой звездный мальчик, да? (все смеются, и корреспондент обращается к Мзие Левашовой) Мзия, вы сказали, что вот таких детей, которые родились с вашей помощи, ну, около 20-ти. Сколько самому старшему, скажем, на сегодняшний день из них?
Мзия Левашова:
10 лет.
Корреспондент:
10 лет. Вы как-то наблюдаете этих людей? Какой-то контакт у вас есть с их родителями?
Мзия Левашова:
Да, иногда. Иногда звонят. Я спрашиваю: как дети? Они говорят, что они развиваются очень быстро, чем все остальные.
Корреспондент:
Светлана, а что вы можете сказать о развитии своего ребенка?
Светлана:
Ну, знаете, во-первых, он стал говорить раньше, чем многие дети. Вот. Вставать стал, вот. Сейчас уже ходит. Так его поддерживаешь, уже сам ходит он. Вот. Ну, что еще? Садиться начал очень рано он. То есть такие сдвиги, что вот многие люди, которые вот… ну с которыми я общаюсь, говорят, что ребенок у нас более развит, чем остальные дети.
Корреспондент (обращается к Мзие Левашовой):
Ну вот вы рассказывали об одном ребенке, который предсказал уже рождение вашего ребенка.
Мзия Левашова:
Да, он предсказал. Мы сидели у друга, считали, когда же родится Настя. И он берет 18-е число, из календарного листа вырывает и отдает нам. Вот. В этот день она родится. И точно в действительности родилась тогда, когда он указал, 18-го.
Корреспондент:
А сколько лет было этому предсказателю?
Мзия Левашова:
3 года.
Корреспондент:
Мзия, а вот такой вопрос. Могут ли среди вот этих детей быть в будущем целители, как и вы?
Мзия Левашова:
Да, я же закладываю программу, когда… (малыш вдруг заплакал, привлекая к себе всеобщее внимание) Ой… бедненький, ударился.
Светлана (прижимает к себе ребенка, успокаивая его):
Ну всё, всё, всё.
Корреспондент:
Он… он, наверное, целителем не будет. (смеется) Что-то… видимо, перспектива не очень ему понравилось.
(малыш продолжает плакать навзрыд. Светлана его укачивает, а Мзия в это время проводит на ребенка воздействие, активно жестикулируя руками)
Светлана:
Всё, всё… он ударился.
Корреспондент:
А, ударился, да? (Светлана кивает)
Светлана:
Ну всё, всё, Витюшенька, ну всё, мой золотой, всё. А вон Настенька, смотри! Настенька не плачет.
Корреспондент:
На тебе микрофон.
Светлана:
Настенька не плачет. Всё.
Корреспондент (успокаивает малыша):
Ну всё в порядке, ничего не случилось.
(фрагмент интервью с Мзией, Рубеном Исаакяном и участниками эксперимента – Михаилом Дехтой и Рудольфом Гаевским)
Мзия Левашова:
Когда я еще совсем маленькая была, я начинаю летать и боюсь этого состояния. Мне никто ничего не может объяснить. Матери говорю: «Вот я летаю! У меня крылья». Моя мать ничего не понимает. Мне приходилось одной все это переанализировать и понимать, что я на Земле, значит, одна, и нет никого. Я должна с этим смириться, и никому не рассказывать все, что со мной происходит.
Иногда против моей воли бывает у меня такое состояние, когда меня ломит до костей. Мне так больно. У меня происходит переход. И я в это время оказываюсь уже в воздухе. Я не хочу в воздух… ну в воздухе оказываться, но природа так сильна, сильнее меня, и я оказываюсь в воздухе. Я вишу в воздухе. И в это время я могу, например, управлять телом. Тело становится орудием. С помощью мысли я могу приказать телу, например, пробить стекло и пройти в этот самый… ну на улицу.
(фрагмент интервью с Еленой, клиенткой Мзии Левашовой,
при участии Мзии Левашовой)
Корреспондент:
Забота о здоровье, конечно, это возвышенное, так сказать, устремление. Но я знаю, что вы, значит, обратились еще к Мзие и по более прозаическому вопросу.
Елена:
Совершенно верно. Дело в том, что как-то неделю, дней 10 назад, у нас были гости. В том числе и маленькие гости. И вот эти маленькие гости, играя в квартире ну… потеряли дорогую вещь. Часы, хорошие часы. Вот. Мы с мужем пытались найти их. Буквально ну всё…
Корреспондент:
Весь дом перерыли.
Елена:
Весь дом перерыли. Буквально вот прямо по частям всё-всё посмотрели. Вот. И никак не могли найти. Конечно, расстраивались, особенно я, поскольку это был подарок моему мужу ко дню рождения. Вот. Я обратилась к Мзии помочь. И вы знаете, результат оказался для меня просто ну… ошеломительный, потому что часы я нашла на следующий день.
Корреспондент:
Каким путем?
Елена:
После рекомендации Мзии. Мзия сказала, что, значит, в нашей квартире есть коричневая стенка. Так оно и на самом деле. Затем сервант. Ну это именно имелось в виду отделение, видимо, в стенке, где находятся посуды. Совершенно верно. И в этой стенке есть один шкаф, который открывается вот так на себя. Это единственное место – это бар, потому что все остальные открываются по-другому.
Мы пришли домой и в этот же вечер, ну поскольку это было… когда вернулись вот от Мзии и Николая. И решили проверить, поскольку это нас очень интересовало. Мы действительно открыли этот ящик. Мы его смотрели очень много раз. В общем-то там все просматривалось. Но там, где Мзия как раз указала – в углу, в самом конце, внизу должны были быть часы – я их сначала не увидела. Но когда я закрыла ящик и посмотрела в вазу под этим баром – там лежали часы. Причем ваза открыта. Мы видели ее много раз. Муж даже меня уверяет, что он ее открывал и смотрел и очень внимательно, но он ее не видел.
Корреспондент:
Нашлась дорогая пропажа.
Елена:
Да, и мы очень благодарны.
Корреспондент (шутит):
Может быть вы просто телепортировали эти часы в вазу? Поэтому якобы их не было.
Мзия Левашова:
Нет.
Корреспондент:
Мзия, как это все происходит?
Мзия Левашова:
Так как я ни разу не была у них в квартире, я включаюсь через Лену на их квартиру и смотрю проблему. Смотрю. И я начинаю видеть… ну как… видеть начинаю ихнюю квартиру, и еще где…
Корреспондент:
И всё, что там находится.
Мзия Левашова:
И всё, что там находится. И начинаю искать. Ну как камера по телевизору показывают – вот так искать начинаю. В спальню попала – в спальне, говорю, нету. А потом пошла в жилую комнату. В жилую… в жилой комнате останавливаюсь – вот они часы. Я увидела их, и сказала, где.
Корреспондент:
Очень жалко разменивать ваши способности на поиски, скажем, часов. Почему бы не поискать сокровища Наполеона, могилу Чингисхана? Узнать, где спрятаны богатства фараонов, в какой пирамиде, в каком конкретном месте?
Мзия Левашова:
А меня никто… Конечно, можно. Меня об этом никто не просил. Я могу всё найти. Всё, что есть на земле, всё ценное могу найти. Но меня никто не просил об этом.
Корреспондент:
Теперь попросят.
(фрагмент интервью с В.Н. Варыгиным, доктором физико-математических наук, профессором, директором медико-биологического центра «Диалог», совместного советско-американского предприятия.
Проводится исследование, в ходе которого научный сотрудник сидит за компьютером, на котором запущена исследовательская программа. На кушетке рядом с компьютером лежит испытуемая – девушка лет 25, на которую производится экстрасенсорное воздействие)
Корреспондент:
Валентин Николаевич, вот к тому эксперименту, который сейчас проходит в вашей лаборатории. Расскажите, пожалуйста, о его, так сказать, сути, и каких результатов вы надеетесь добиться. Что вы ждете от него?
Валентин Варыгин:
Ну, собственно говоря, это не основной наш эксперимент, а это эксперимент, ну, так сказать, побочный, который, ну… позволяет научными методами показать феномен воздействия… ну, если угодно, такой термин принят… биополем. Поскольку вот измерение, вся процедура измерения или диагностики с помощью биологически активных точек занимает порядка
2-3 минут, за это время состояние человека сильно измениться не может.
В этот момент ее… видимо, в момент вот этого состояния… (на девушку идет воздействие биополем и параллельно заменяются ее показатели) ее меридианы изменялись до порядка и более – вот за эти несколько минут менялись, там, в 10, в 15, в 20 раз, что никаким рациональным, так сказать, способом я объяснить не могу. Я думаю, что, если говорить о соотношении людей, верящих в существование биополя в мире и отрицающих его, то, пожалуй, соотношение будет в пользу последних. То есть большинство в это не верят. И наши, кстати, средства массовой информации этому тоже способствуют.
Корреспондент: (нечленораздельная речь)
Ну это уже наглядно, в принципе…
Валентин Варыгин:
Шельмуют… шельмуют часто людей, которые надежно демонстрировали вот эти удивительные способности. В данной же ситуации сам феномен…
Корреспондент:
Неоспорим.
Валентин Варыгин:
Неоспорим, если не сомневаться, так сказать, в научной добросовестности участников этого эксперимента, то феномен, безусловно, существует. А его объяснение…
Корреспондент:
Дело далекого будущего?
Валентин Варыгин:
Я думаю, что это дело очень далекого будущего, как вообще, может быть, даже еще более далекого будущего, чем феномена жизни вообще.
Корреспондент:
Искусство этих людей до недавнего времени называлось у нас нетрадиционным. Откуда вообще возник этот уничижающий термин? Ведь классическая медицина лишь подвой на мощном и древнем стволе народной медицины.
Мзия Левашова:
Иду по городу медленно,
Просматривая все вокруг.
Ко мне подключился космос мой,
И дух покинул меня, улетела
К небесам, к белым облакам,
Где люди кажутся мурашками,
Земля кажется яблоком.
Яблоко сладкое, доедает свое яблоко.
Что же делать мне, космос мой?
Как остановить мне безумство?
Дай им разума, спаси их от гибели.
Главная редакция программ для молодежи
